Творчество > Костёр в ночи (Это в Творчество переместите, пожалуйста) 

> ЗюЗЕЧкА

Да там того мужа.. Смотри прогадаешь =)

Бонс... Ты просто так не апай свой топик. Вот я увидел твой пост последним, радостно влетел в топ, и что? Грибы-пососиновики вместо продолжения...

> Старче

Лови каждое его слово... ;)))))

- Деспер, что ж ты кислый такой, как груши с севера? Тебе нужно развлечься!
- Сами развлекайтесь. Мне неохота.
- Нет, так дело не пойдёт. Идём с нами. Мы в «Розовый грот» собрались. Там, говорят, таких девочек завезли – мёртвого развеселят.
- Я и так живой. Сами идите к своим шлюхам…
Деспер, уже четвертый день как кадет имперской гвардии, валялся в казарме на своей койке, пытаясь определить сколько лет было дереву из которого были сделаны потолочные балки. Это было не столь увлекательно, как крыть себя последними словами, чем он занимался последние три дня, но зато позволяло отвлечься от гложущей его черной меланхолии.
Всё произошло так быстро и неожиданно и казалось, что он не попал на службу в элитные войска, а всего лишь смотрит об этом сон. Но сон и не надумывал обрываться. Он проникался казённым духом казарм и отдавался, в непривыкших к таким нагрузкам мышцах, болью после первых тренировок. В общем всячески намекал – что никакой он и не сон, а самая, что ни на есть грубая реальность. В которой тоже есть достаточно места для самых неожиданных поворотов.
Во всем был виноват то самый вестовой с ночной дороги, то есть не он, а одно из тех писем, что были в тубе. Хотя нет, даже и не письмо, а дядя Деспера. Правда, стараясь быть честным с самим собой, Деспер допускал то, что причиной его бед является, он сам, но всё же винить во всём приятней было ту девочку, что поднесла ему тубу. А он ей ещё и денег дал, негодяйке.
И тётка его тоже хороша! Кто её просил рыться в его вещах, под видом уборки. Фургон его и убраться в нём он сам может. Так нет же. Только он отправился в оружейный цех Фалька выслушивать заслуженные похвалы, как она полезла в повозку наводить порядки. И выволокла на свет божий, эту чертову тубу с корреспонденцией. Которую заметил дядя. Дослужившийся до капитана гвардейской стражи его императорского величия. После чего всё и случилось.
На сломанной печати письма, вскрытого неграмотным кандидатом в паладины,  как оказалось стоял специальный символ. Символ, который не означал ровным счётом ничего для непосвящённых, но был отлично известен специальному чиновнику в магистрате, проверяющему поступающую в город корреспонденцию а также немногим гвардейским офицерам, к числу которых и принадлежал дядя Деспера. Нет, всё же он, был виноват во всём. В том, что со встревоженным лицом строго спросил племянника – не читал ли он содержимого письма. А потом таки, просто учинил допрос – почему вскрыто именно это письмо. Виноват в том, что прихватив всю тубу, помчался даже не отужинав назад в дворцовый гарнизон.  В том, что вернулся среди ночи в дом и не один, а с четвёркой гвардейцев, и заставил юношу следовать за ним. В том, что Деспера два дня мучили постоянными допросами мрачные люди в сером и в том, что кто-то через отверстия в стене порой наблюдал за допросами.
Дядя был ещё кое в чём виноват перед ним. На третье утро вместо допроса, к нему в камеру зашёл один из людей в сером и, вместо дежурного допроса,  зачитал приказ подписанный лично его Императорским Величеством, который гласил, что Деспер Бекс, оружейник из Скальска, 17 лет от роду, за проявленный героизм и личную инициативу, оказавшие неоценимую помощь в деле обеспечения безопасности Империи, зачислен кадетом во вторую учебную сотню при первом гвардейском полку и поставлен на полное военное довольствие. К несению службы велено было приступить немедленно.
А если бы не во всём виноватый дядя, который лишь благодаря безупречной службе, с превеличайшим трудом убедил советника Императора по вопросам государственной безопасности оставить Деспера под надзором, то вряд ли бы он пережил следующий день.
Но Деспи об этом не знал. И продолжал, валяясь в койке винить в своих бедах всё и всех на свете, Императора тоже, да что там - порою даже и себя.

- Деспер, последний раз спрашиваем - идёшь с нами?
- Да пёс с вами, иду. Я тут один вообще волком взвою. Куда вы сказали идём – в бордель?

Вот:)))

ага ))

Забыл, что продолжать нужно, да?

Кому нужно? ;)

Если тебе нужны толпы неблагодарной публики - тогда конечно, не пиши, их нет. А вот если бы у меня был талант и хотя бы один человечек проникся и попросил продолжить, я бы по крайней мере попытался...

паддерживаю предыдущего аратора!

Совсем Бонс совесть потерял....

категорически согласен...надо ему на вид поставить!

> перевертышь

На вид у него есть... У него строгого с предупреждением нет )) (с)

Где муза, а? Почему она к тебе не приходит? ;))

Вчера пришла =)

Вино лилось. Нет не рекой, лишь ручейками по подбородку и шее. Деспер пил, много и жадно. Напиваться в борделе, конечно, не самая умная из затей, которые можно там затеять, но он впервые был в подобном заведении. И тоску ему хотелось залить уже который день. Да и волновался он немножко, настолько немножко, насколько это вообще возможно. Первые блины, они почти всегда такие. Вкусные, но с комками.
Десп, Клайди и Уттар, его новоиспечённые волей провидения, то ли друзья, то ли товарищи по несчастью, кадеты имперской гвардии, сидели за угловым столиком в «Розовом гроте». Клайди с Утаром приглядывались к снующим по главной зале заведения девочкам, Деспер же уделял больше внимания содержимому кувшинчиков и чаш за их столом.
- Господа кадеты имперской гвардии так и будут сидеть за столом в  обществе вина и бесед, или же уделят больше внимания тем, ради кого они посетили наше уважаемое заведение? – Спросила их, поднося очередной кувшинчик мускатного завеснянского, стройная, хоть и невысокая девушка с глазами-маслинами и черными прямыми волосами до середины спины.
- Уделим, можешь быть спокойна, но не таким худющим как ты. Мы любим когда всего много, правда Деспи? – Уттар, сын наёмника с Седых Островов, тем не менее хлопнул своей могучей пятернёй девушку по юбке.
- Всего, когда много… это иногда слишком много. Вы понимаете меня, парни, да? – Деспера уже хорошенько пробрало. Взгляд его пьяно блестящих глаз остановился на девушке с кувшином. – Тебя как звать?
- Талина.
- Ты шлюха?
- Да, если ты хочешь, что бы я была ею. И, разумеется, если сможешь оплатить. – При этом, она смерила его совсем не соответствующим её профессии ледяным взглядом.
- Ха! Девочка, да у меня денег столько, что я смогу просидеть здесь до начала войны. И неважно, когда она начнётся! – Выпитое сверх всякой меры вино до неузнаваемости преобразило скромнягу-Деспера. Он демонстративно помахал полным кошелём монет, достал из него десяток и бросил на стол. – Эт-то вам, друзья! Гуляйте!!! А мы п-пошли, Т-талина, так тебя звать, да?!
- Да, господин, идёмте, я Талина. – И неслышно, одним движением губ, она добавила. – Только лучше меня не звать, сама приду рано или поздно.
…Жара стояла неимоверная. Дико хотелось пить. Деспер шел по лесу. В зеленом костюмчике и шапочке с пером лесной птицы. Сломанным пером. В руках он сжимал кинжал. Тот самый, что он себе приобрёл на тринадцативеснее. Хлопнув себя по поясу, он не обнаружил ни фляжки, ни ножен. Но, нисколько не удивившись их отсутствию, продолжил свой путь. Он знал, что шагах в двухстах от двух мощных и тёмных узлоствольцев, которые переплелись ветвями в виде арки, его ждёт поворот тропинки к быстрому и холодному ручейку, руслами которых испещрены все склоны Лесогорья. Тех ручейков, которые сливались в змеистые горные речушки, из которых в свою очередь образовывалось русло Веснянки, реки делившей империю на всходную и закатную доли.
Ручей уже был слышен. И, с каждым шагом сближавшим их, пить Десперу хотелось все сильнее и сильнее. И вот, прорвавшись почти бегом уже сквозь прибрежные кусты, Деспер свалился на четвереньки перед ручьём, собираясь окунуться лицом в его свежий поток. Но, в последний момент, когда губы уже тянулись к воде, он увидел то, от чего в его глотке пересохло так, как бывает лишь в самом сердце Великих песков. Ручей нес не воду. Кровь, густая кровь стекала в овражке. Поток крови, покрытый крупными хлопьями пепла, стекал в русле холодного горного ручья.
И на противном его берегу, склонив морду к потоку, точь-в-точь, как и Деспи, стоял матёрый лесной кот. Рыжий с кистями на ушах, но не с жёлтыми а серыми, совсем человеческими глазами. С пасти его срывались капли крови и падали в ручей, кот тоже пришёл сюда утолить жажду. Они смотрели друг на друга, стоя на четвереньках. Деспи замер, сжав кинжал. Кот напрягся. Поток кровавого ручья вязко булькнул и остановился. Кот взмыл навстречу человеку. Человек выбросил остриё клинка ему навстречу.
Деспер лежал, придавленный к земле наколотым на кинжал животным. Лежал и не мог понять, почему он цел и тварь не рвёт его тело своими когтями. Даже с пробитым горлом, куда впилось лезвие, кот был способен изувечить его. Но тот не шевелился. Не понимая что происходит, Деспер выдернул кинжал, и точас из раны на него брызнуло холодной ключевой водой.
- Пей. Пей, ты такой же как мы, ведь мы друзья, правда? – Неясно откуда приходили эти слова, но Депер не мог сопротивляться их зову и приник к губами к ране, закрыв глаза и жадно глотая свежую влагу. Как казалось ему поначалу.
- Пей же, друг. – Нашёптывал голос. А из раны уже тёк песок и пепел. Но Деспер не мог оторваться от неё. В ужасе он попытался сбросить тело кота с себя или оторваться губами от раны, но тело его не слушалось. Ещё чуть-чуть и он бы потерял рассудок, но желудок, спасительным и мучительным спазмом рванувшийся своим содержимым к глотке выдернул Деспера из кошмара.

- Доброе утро, господин кадет, если вы, конечно, не считаете иначе. Я Талина, шлюха, как вы изволили меня называть вечером…

наконец то...:) *сглатывая*

Офигенный кошмар!

Пить меньше надо =)

КГ/АМ - ниасилил...