Творчество > Костёр в ночи (Это в Творчество переместите, пожалуйста) 

Григорий, ты это... в общем, поменьше играй, не отвлекайся от написания продолжения. Или вопще не играй пока. А сядь нормально и не нервничая, напиши нормальное продолжение.

Да там писать и писать... Я уже жалею что за это взялся...

На половине пути, на третьем дне, караван достиг перевалочного пункта. Лесогорье осталось позади, на закате. Их встретило Изумрудное полесье. Где тракт спускался с предгорий и пересекал первую настоящую равнину, стояла роща белодревок. Там, у разлива реки Веснянки, находился спонтанно возникший и укоренившийся уже на долгие годы перевалочный пункт, где караванщики могли найти отдых для скота, развлечения для себя, и, возможно, подходящих клиентов для сбыта своего товара. Едва ли не треть торговцев избавлялось от своего добра, променяв его на пользующийся спросом товар на Веснянке, и возвращалось домой, сберёг половину от запланированного на поход времени. Удивительно, что на этом месте до сих пор не выстроили город. Причиной тому, возможно была первозданная, дикая, и в то же время, чистая и добрая краса этого места. И человек, который хоть и раскрашивал землю узорами дорог, квадратами полей и пятнами городов с деревенями, всё же не решался нарушать прелесть этих мест постоянным поселением, ограничиваясь лишь временными постройками. Не вырубая деревьев и не устраивая запруд. Правда шатров, палаток и прочих времянок наплодив в неимоверном количестве.
Деспер шёл с баклагой сладкого вина в руке через ряды шатров, стоянок вагонов и загонов для скота. Ему хотелось отдохнуть от шума, вечно сопутствующего сборищу людей. Пройдя крайний ряд шатров, он вышел к излучине Веснянки. На высоком мыске, под тремя высокими сребролистами горел костёр. И с той стороны доносились звуки лютни. Деспера понесло как мотылька на свет, или же как мышь летучую на отражение ёё крика. До него, с каждым шагом, всё чётче доносились звуки простой песни, что была в чести у бродячих музыкантов в последнее время. Но слова были другими, на мотив легкомысленной «Ты люби меня, как сможешь», незнакомый девичий голос напевал совсем другие слова.
Ночь когда, и когда холод
Нас в объятья заключают.
По уюту когда голод
В наших мыслях наступает.

У костра усевшись рядом,
К огню руки подставляем
И киркой воспоминаний
Мы в душе своей копаем.

Ищем спрятанные клады,
По пещерам тёмным бродим.
И находке каждой рады.
Но, всего мы не находим.

Деспи, нащупав на поясе баклагу с вином, нашёл в ней отблески светлых дней раннего детства и, сделав изрядный глоток, продолжил слушать.

Не находим там прощенья.
Лишь находим оправданья.
Принимая, с отвращеньем,
Исполнение желаний

Сомневаясь в своих чувствах,
Поступаем так как знаем.
Хоть внутри всё так же пусто,
Всё же дальше продолжаем

Жить так, как нам легче будет,
Уступая понемногу
В малом. Совесть не осудит.
С нами ей делить дорогу.

Он вышел на невысокий утёс, где горел костёр. У костра, одинокая фигура девушки сидящей к нему спиной, поднимая тональность, брала финальные аккорды баллады. Деспер, не задумываясь, шагнул в сторону огня.

И в ночи, кострами тлея,
Прогорают наши души
Лишь тела углями греет.
Жар на лицах слёзы сушит.

Мы – огонь, мы дым и ветер.
Мы зола и мы поленья.
Мы в ночи кострами светим
В вечных поисках прощенья…

- Что это за песня? Кто её сочинил?
- Что? Кто здесь?! – Девушка резко развернулась, и ветер взметнул её кучерявые рыжие волосы, которые вспыхнули на фоне тёмных небес ещё одним костром.
- Меня зовут Деспер, или Деспи. Ты можешь называть меня так…
- Деспи… Ну что же, Деспи, можешь присесть тут и поделиться со мной тем, что у тебя в баклажке. Да, прости, что сразу не представилась. Ты можешь называть меня Пёрышком…

В восторге жду продолжения.

Подумал тут... Конечно, и так все здоровски, и я с удовольствием читаю, НО.
Поэт должен страдать! Тогда получается еще лучше! Пострадай немного (ради исскуства, конечно). Не пообедай, скажем, или кофе на брюки налей...

Не думай только, что я эгоистичный садист. Видно, оттого, что я присутствую при рождении сего шедевра, он мне по особому мил. И я неравнодушен к тому, каким он получится. Переживаю, как за любимую команду.

Билли! ждем-с!!!!

Я вот подумал - может я лучше это дело в ЖЖ перенесу?
Или вот про Муху чего-то может написать? ;)

эта, думать не нада! тока писать!!!! ))))

я те перенесу!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
Вилли я тебе в аське уже сказал...
радуешь не по детски=)
отошли лень бандеролью во владивосток!пока обратно доберется допишешь!
действительно интересно=))

жду )

Он и не ожидал, что это будет так просто. И так хорошо. Хорошо и просто. Они сидели у костра, пили вино и хрустели яблоками. Пёрышко спела ещё несколько песен. Он узнал, что с детских лет она колесит по всему свету с группой ярмарочных балаганщиков: шутов и акробатов, фокусников и гадалок, и прочих развлекателей почтеннейшей публики. И имя своё она получила из-за этого. Пёрышко была канатоходцем. Стройное и лёгкое её тельце с копною огненно рыжих волос, которое летало на опасной высоте на почти невидимой с земли натянутой верёвке, и в самом деле напоминало перо диковинной птицы, вальсирующее с ветром в небесах.
Разговор лился, лилось и вино. И чем темнее становилась ночь, тем холоднее дул ветер. И Деспер, совершенно непостижимым для него, но вполне естественным образом, уже сидел прижавшись плечом к плечу с девушкой. И впервые в жизни он не заикался и не краснел. Вино подходило к концу. Пёрышко, хитро взглянув на юношу, внезапно резким движением опрокинула в себя остатки вина. Деспи пытался жестами показать что он и сам бы не прочь сделать глоточек, но его сосуд уже был пуст. Досадный вздох уже готов был сорваться с его губ, когда их запечатало другими, тёплыми губами. Девичий язычок с нежной жадностью раздвинул его губы и, вместе с ним в рот к Десперу потекло вино. Прекрасней вкуса ему ещё не доводилось знать. А потом, потом случилось всё то, что последний год не давало ему спать по утрам. И то, как оно оказалось в жизни, было совсем не хуже тех снов, которых он напрасно так стеснялся. И даже лучше…
- Я должен, должен ехать в эту клятую столицу! Я не хочу, но я должен, пойми. Где мне искать тебя? Скажи, я приеду, я приеду куда угодно и заберу тебя. Или нет – оставайся здесь, вот возьми деньги, оставь свой балаган и дождись меня…
- Деспи, оставь деньги, не позорься. Они мне не заменят той свободы, которую ты называешь балаганом. Ты милый мальчик, и я хотела бы быть с тобой. Но я не из тех, кто сидит на месте. Если ты станешь когда-то таким же – то найдёшь меня. Я буду тебя ждать. А сейчас иди, иди и постарайся не вспоминать обо мне хотя бы до того, как отъедешь со своим караваном до половины оставшегося вам пути.
- Я не хочу! Лучше…
- Пожалуйста, иди. Так надо. Ты всего не знаешь. И мы ещё встретимся, я чувствую, я даже знаю. Моя бабка была ведьмой, хоть её и сожгли на костре, когда я была совсем ребёнком, но что-то от неё мне передалось. Верь мне, иди…

С холодным горьким вкусом прощального поцелуя на губах, совсем не такого как все те, терпкие и обжигающие, что были ночью, он возвращался к своему фургону. Утро было нестерпимо ярким. Свет резал ему глаза, саднили стёртые по неопытности о шершавый плед локти и копчик.
Ветер же сник, затаившись в кронах деревьев, и наблюдал за тем как, как одинокая девичья фигурка, ковыряя веткой в золе потухшего костра, пытается в ней разглядеть то, что ждёт её впереди. И когда ей оставались считанные мгновенья что бы увидеть, ветер, соскочив резким порывом с деревьев, разметал почти сложившуюся картину из пепла. Зачем? Да просто он успел увидеть её первым.

Перед началом диалога отступ должен быть. И это - я надеюсь вы понимаете, что хеппи-ендом тут и не пахнет?

:))))))))))))))))

Я уже собираю. Распечатаю и буду хвастаться:))

Нашёл чем хвастать...
Как же тяжело с бодуна писать...

Ага, таки страдаешь! Я ведь сказал, что страдания привлекают муз...

я знаю!!!пёрышку сожгут к чертям вот и хэпиенд=)
вилли не пей временно!!!
интересно!!!
читать интересно=)

Наоборот, пей и пиши с бодуна...:))) только побыстрее!!!

эта, Билли, ты главное пиши!

Билли, неужто на выходные оставишь нас без продолжения!