Творчество > ОНИ В НАС ИГРАЮТ!!! 

Вокруг воинов клубилась пыль. Они глотали её, с каждым вдохом теряя из-за этого силы, – лёгким не хватало чистого воздуха. Глаза заливал едкий пот, уже давно избороздивший лица сражающихся грязными дорожками. Но усталость пока что ещё не взял своё – воины были опытными, и знали, как сберечь себя до самого конца.
Удар, отскок, перехват вражеского удара, снова удар. Толпа зевак, стоявшая чуть поодаль, с интересом наблюдала за ходом кулачного боя. Чуть-чуть понаблюдав, можно было с лёгкостью заметить, что зрители явно разделились на две группы. Каждая подбадривала свою группу воинов. Одобрительные выкрики после особенно удачного удара или, наоборот, умелого ухода от атаки противника, не смолкали ни на секунду.
На ногах тем временем остались только по-настоящему сильные и умелые бойцы. Та огромная толпа, которая была в самом начале сражения, растаяла, как лёгкий дымок над костром, едва только воины обменялись несколькими ударами. Этого стоило ожидать – ведь за полминуты до того, как завязался бой, к обеим группам присоединилось немало молодых бойцов, явно уступавших умением и силой всем прочим. Юнцы надеялись, что им повезёт, и, промельтешив весь бой под ногами у мастеров, они смогут потом похвастаться перед своими сверстниками «заслуженной» победой.
Но бывалые вояки просто растоптали неопытных, ударами крепких кулаков и кованых сапог выбив из них хотя бы на время всякое желание встревать в битвы старших воинов...
Горхур, хрипло взревев, обрушил свой здоровенный кулачище на Разба. Если бы удар достиг цели, то ребрам противника пришлось бы несладко. Но Разб, совершенно немыслимо изогнувшись, ловко отскочил в сторону, крутанулся вокруг себя и тут же заехал ногой в голень урука. Тот зашипел от боли, и отпрыгнул назад.
Рядом с ним молча бился его названый брат. Он называл себя боярином Морозоффым. Говорил, что на родине-то его на самом деле Морозовым величали, да вот незадача – в своё время с какими-то чужестранцами частенько общался, а те иначе как «Морозофф», выговорить не могли. Привык он от них слышать – Морозофф да Морозофф. Вот и вышло, что, попав сюда, так и назвался. А потом уж поменять ничего нельзя было.
Горхур тогда попытался узнать, что за титул такой странный – боярин, но из долгой ответной речи брата смог понять только одно. Боярин – это как у короля тарков вассал его ближайший. Или как Грима у Шаркича – если б у Гримы свои владения были да слуги с воинами.
Уруку боярин нравился. Основательный, крепкий мужик – и воин добрый. Говорил всегда не спеша, степенно оглаживая свою бороду. Вот только уставал Горхур быстро от разговоров с ним – уж больно Морозофф многословен был. Шаркича этим здорово напоминал. Что от того, что от этого, урука начинало в сон клонить – примерно на середине разговора. Но он уже давно научился с этим бороться – ещё когда в Изенгарде жил.
Впрочем, самому боярину тоже было непросто разговаривать с Горхуром. Он всё жаловался – зачем же так гаркать каждый раз, когда отвечаешь. Ведь не глухие же люди-то вокруг, прости Господи!
Но и тот и другой, тем не менее, замечательно уживались друг с другом – как и со всеми остальными своими назваными братьями и сестрой. Все вместе они были кланом – так здесь называли тех воинов, которые надолго объединялись под одним знаменем.
Вот и сейчас, стараясь достать-таки Разба, урук ни на миг не терял из виду Морозоффа и его противника – Рождённого Снова. Уже не раз в этом бою – как и во всех остальных – Горхур приходил на выручку брату, если видел, что тому тяжело приходится. Боярин платил той же монетой.
На какой-то миг оставшиеся на арене четыре бойца – все остальные их союзники и противники уже лежали поодаль, помаленьку оживая и приходя в себя после полученной взбучки – замерли, насторожённо поглядывая друг на друга. Каждый из них уже успел изведать силу противников, и теперь прикидывал, как бы одержать победу, да ещё при этом самому остаться на ногах.
Разб довольно усмехался, вытирая пот тыльной стороной ладони. Могучий детина, он был выше даже отнюдь не маленького урука. Огромный опыт в поединках и битвах «стенка на стенку» делал его крайне опасным для любого врага. Вдобавок ко всему он уже давно стал завсегдатаем городской лавки, где покупал у местных умельцев разнообразное зелье. Оно давало силу и ловкость сверх тех, что были отмерены каждому при рождении. Правда, воины, которые частенько опорожняли бутылочки с заветными эликсирами, мало-помалу так привыкали к нему, что вскоре уже и помыслить не могли, чтобы пойти в бой просто так – но Разба это не беспокоило. Деньги у него не переводились, на зелье он никогда не скупился, а тяжкую головную боль и сильную слабость, которые приходили после того, как выпитое снадобье утрачивало свою силу, воин считал справедливой платой за победы в битвах. Даже то, что Разб, равно как и все остальные завзятые любители эликсиров, потихоньку превращался в своего рода пьяницу, не мыслящего себя без очередной бутылочки зелья, не пугало его.
«Ну и что тут такого? – добродушно басил он в ответ на дружеские шутки по этому поводу. – Моё здоровье? Моё. Стало быть, что хочу с ним, то и делаю. И креды тоже мои, у вас не одалживаюсь. Захочу – вообще вот пойду сейчас на вокзал, да накуплю билетов с тыщу. Буду кататься туда-сюда, до столицы и обратно, пока не надоест. И обеды с ужинами в карету чтоб приносили – а то мне ходить, может, лень будет».
Именно это добродушие и помогало Разбу в нелёгком его труде – договариваться с другими кланами о союзах да споры с разногласиями улаживать. Хоть и не был он столь красноречив да изворотлив, как многие другие его собраться по делу, но прямота да честность воина зачастую служили ему гораздо вернее. Но уж если Разб считал, что обидели его, да ещё несправедливо – тогда всё добродушие исчезало в один миг, и наглец получал по заслугам…
Этот бой не был исключением – от громилы прямо-таки разило пряным ароматом эликсиров, перешибая даже немыслимую вонь от пролитых пота и крови, которые уже давно въелись в арену. Сей немыслимый букет дополнял пивной запах – сегодня Разб, после того, как выпил перед боем эликсиры, пропустил ещё кружечек пять пива. И потому при каждом выдохе воина всем остальным казалось, что ещё немного, и им уже незачем будет после битвы идти в кабак – за глаза хватит и того, что они вдохнули.
При этом выпитое ничуть не мешало Разбу сражаться. Его движения оставались всё такими же быстрыми и ловкими, а удары – точными и сильными. Правда, язык то и дело норовил заплестись, а то и вовсе завалиться за щеку и отдохнуть малость – но ведь в схватке не особо-то и поговоришь, а для боевых выкриков и такого языка воину было вполне достаточно.

- Ну, хорош пыхтеть впустую! У меня в кузнице ещё дел невпроворот! Вот додерёмся – там и пыхтите, сколько влезет. – и Рождённый Снова тяжело шагнул вперёд, поднимая кулаки. Его лицо, опалённое горном до тёмно-красного цвета, было мрачно. Кузнец терпеть не мог проволочек – особенно когда они случались в разгар работы.
«Если бой – так уж бой. И нечего зря время тратить, по арене бегая. Хочешь бегать – вон за городом полно места, а здесь дерись, и не тяни кота за хвост!» - так он обычно говорил перед очередной битвой.
Огромные мускулы, перекатываясь под кожей, заходили на его руках. Могучие лёгкие, привыкшие к долгой работе в кузнице, набрали воздух, отчего грудь расширилась едва ли не вдвое – Рождённый Снова готовился ринуться в атаку.
Горхур с Морозоффым переглянулись и мигом заняли наиболее удобную позицию для отражения ударов.
Внезапно всю арену затянула плотная серая пелена. В ней утонули и зеваки, и поверженные ранее воины, и песок под ногами. Не стало видно ни противников, ни даже пальцев на своей собственной руке, вытянутой вперёд.
- Что за… - голос урука потонул во мгле без остатка. Серый кокон не давал дышать, отростки злого тумана забивались в глотку, проникали в голову, лишали способности хоть что-нибудь соображать.
Сколько так продолжалось, они не знали. Может, один миг, растянувшийся для них на столетия, а может, и в самом деле годы. Годы удушья и полной беспомощности, годы незнания – живы они, или уже давным-давно мертвы, и только их призраки, тенями, столь же серыми, как и эта пелена, висят в безвременье…

*   *   *
Туман начал понемногу расходиться. Истаивал, растворяясь в воздухе. Постепенно в нём стали проступать очертания четверых воинов, так и не сменивших боевых стоек.
- …хрень?! - Урук затряс головой, пытаясь избавиться от остатков мглы. Огляделся. И разинул пасть.
Арены под ногами не было и в помине. Неба над головой – тоже. Зрители исчезли без следа.
Вместо этого они оказались в какой-то зале с низким потолком и диковинного вида светильниками на потолке.
- Это ещё что за дела? – Разб завертел головой, осматриваясь. – Где мы, во имя всех Богов?! Что это за место такое?
И тут они заметили людей. Их было много. Люди сидели за столами, на которых стояли какие-то странные светящиеся штуковины, ходили мимо, смеялись и разговаривали. Но никто не замечал четверых воинов. В упор. Хотя кто-нибудь то и дело смотрел в их сторону.
- Похоже, почтенные, мы с вами в другом мире оказались. Вот как я мыслю. – Морозофф не спеша огладил бороду и ещё раз огляделся. – Да, именно так – в другом мире. Помнится мне, когда могучие силы перенесли меня в те земли, что стали мне родными теперь, что-то похожее со мной было. Но не злая мгла окутала меня тогда, а тьма непроницаемая – лишь молнии в ней изредка блистали. Да, вот как оно тогда было. А потом огляделся я, и узрел новую землю, и людей с нелюдями всякого роду и племени. Так что, почтенные, перенёс нас Господь Бог неведомо куда, и что делать нам – тоже незнаемо.
- Кто перенёс? – Разб почесал пятернёй в затылке и ошалело уставился на боярина. Велеречивость Морозоффа и его сбила с толку. Воин громко икнул, выдохнул, и продолжил, стараясь выговаривать слова медленно, чтобы язык, всё ещё порой заплетающийся, поспевал за мыслями: – Какой ещё бог по имени Господь? Какой другой мир?
- Какой-какой! Другой! – Рявкнул урук. – Не понял чего?! Забыл уже?! Как к паладинам попал в гости?! Щас та же хреновина! Не таращь зря лупетки! Шевели мозгами! Выбираться надо! – и Горхур смачно сплюнул себе под ноги.
- Да ты чего орёшь-то?! – Побагровев от гнева, зарычал Разб. – Я ж тебя сейчас пополам переломаю!
Он шагнул к уруку, но того заслонил Морозофф, примирительно подняв кверху руки и стараясь не допустить обоих воинов до стычки.
- Не стоит обижаться на моего названого брата, воин. Он не желал оскорбить тебя. Горяч Горхур, что правда, то правда, но он не имел в мыслях задеть тебя. То манера разговора его, и так он ведёт беседы со всеми. К тому же прав брат мой названый – надо думать нам, как выбираться отсюда, как вернуться обратно. Конечно, если есть у нас возможность найти дорогу домой.
Разб глянул на насупившегося урука. Тот исподлобья зыркнул, а потом проворчал:
- Башкой думай! На хрена мне тебе в харю плевать?! В одной заднице торчим! Вместе надо быть!
Разб с сомнением посмотрел на Горхура. Потом, поколебавшись пару мгновений, сделал шаг вперёд и протянул тому руку. Урук молча стиснул её своей лапищей, широко ухмыльнувшись.
- Помирились?! А теперь гляньте-ка сюда. Пока вы тут морды друг другу бить собирались, я за вас дело делал. – Рождённый Снова скрестил руки на груди и раздражённо осмотрел троих воинов. – Ничего странного не замечаете? Нет?
Те огляделись. В зале всё было по-прежнему. Люди не обращали на них никакого внимания, продолжая перешучиваться и смотреть в эти самые светящиеся штуковины.
- Так я вам скажу. Нас не видит никто. Словно мы заклятье невидимости произнесли. Но ведь не было такого!
- Прав ты, почтенный воин. – Морозофф закончил неспешный обзор залы и посмотрел на Рождённого Снова. – Чудно всё это, чудно – и не по сердцу мне. Мыслю я...
Но закончить боярин не успел. Перед ним, словно соткавшись из воздуха, возникла спина одного из людей, что сидели в зале. Даже не обернувшись назад, юноша зашагал дальше, на ходу доставая что-то из кармана.
- Откуда взялся сей отрок? Мне привиделось, что соткался из воздуха он. – Морозофф выглядел немного испуганным. – Видно, то слуга самого Сатаны бродит среди людей.
И он торопливо перекрестился три раза, отгоняя нечистую силу.

- Сквозь тебя прошёл. Как будто и не стоял ты здесь. Прошёл и не поморщился. – лицо Разба – впрочем, как и лица Горхура с Рождённым Снова – было весьма бледным.  От всего происходящего последний хмель вылетел из его головы без следа, и это было как нельзя кстати. Воин с трудом сглотнул, затем обернулся и посмотрел в ту сторону, куда пошёл юноша. – И Сатана твой, или как там его, здесь ни при чём. Я так думаю. Вот постой-ка, сейчас посмотрим, прав я, или нет.
Разб подошёл к одному из сидевших людей – это тоже был юноша, почти совсем ещё ребёнок. Причём его погодков в залё было явно больше, чем всех остальных. И прежде чем трое воинов успели остановить своего товарища, Разб размахнулся и со всей силы ударил юношу по уху.
Если б такое случилось на арене, мальчик бы уже лежал без чувств в двух десятках локтей от того места, где сидел, а, очнувшись, пару недель мучался бы от дикой рвоты да ужасной головной боли.
Но ничего подобного не произошло. Юноша как сидел, так и продолжал сидеть. Огромный кулак Разба просвистел сквозь его голову, как будто и не было её там, этой головы. А самого воина от столь сильного замаха развернуло, и он, не удержавшись на ногах, рухнул прямо на стол. И исчез, провалившись вниз – его товарищам были видны только ноги громилы.
Вот они подобрались под туловище, скрытое сидевшим человеком, и Разб начал вставать. Глазам воинов предстало на редкость диковинное зрелище. Пройдя через столешницу, перед юношей появилась сначала макушка Разба, а затем и вся голова целиком. Увидев человека, он усмехнулся, поднял руку, и попробовал щёлкнуть того по носу. Но и из этой попытки ничего не вышло – юнец, как и прежде, не обратил на воина никакого внимания.
- Вот видите! Так и есть – мы здесь ровно призраки, и всё тут! – Разб не стал утруждать себя, и остался сидеть, где сидел – разве что только подвинулся чуть вперёд, и теперь его лицо торчало из спины юноши.
- Видим, славный воин, видим. – Морозофф вытер со лба холодный пот и, махнув рукой, с лёгким покряхтыванием опустился на пол, последовав примеру Разба. – Одного только мой слабый ум не разумеет – почему ж тогда, раз мы призраки, земля держит нас? Ведь коль бесплотны мы, то уж давно должны были оказаться в ужасном царстве Сатаны, среди прислужников его, кои стали бы подвергать нас пыткам немилосердным. Ан нет – стоим, и даже вот сидим.
И боярин снова принялся креститься да шептать молитвы.
- Что ты заладил со своим Сатаной?! – Рождённый Снова гневно нахмурился и присел на корточки. – Знать не знаю, кто это такой, и всё тут! Не о том думаешь – надо нам соображать, как домой вернуться! Работа стоит – кто её за меня сделает?! Никто!
- Эй, вы! Тащите свои задницы сюда! Щас покажу такое! Только лупетки свои держите! А то выпучатся! Враз! И вывалятся на хрен! Эти вшиварята совсем охренели! – пока трое воинов спорили, урук дошёл до другого угла залы и теперь размахивал там своими лапищами, подзывая товарищей.
Через пару мгновений все собрались около Горхура. Тот без лишних слов ткнул в светившуюся на столе штуковину. Точнее, светилась только одна передняя сторона, а на ней было нарисована какая-то странная картина. Юноша, сидевший за столом, увлеченно стучал пальцами по какой-то доске, что лежала перед ним. Он то улыбался, то наоборот, хмурился, и от досады кусал губы. Время от времени он брал правой рукой продолговатый предмет, что лежал рядом с доской, и тогда картина на светящейся штуковине менялась на другую.
- Ну и зачем ты нас сюда позвал?! – Рождённый Снова скрестил руки на груди и неодобрительно покачал головой. – Там и рядом с нами то же самое.
- Лупетки протри! Сюда глянь! – Горхур склонился над столом и показал пальцем на правую часть картины. – Учили читать?!
Кузнец сжал губы, его глаза яростно полыхнули. Казалось, ещё миг – и он набросится на урука. Но, стиснув кулаки до хруста, Рождённый Снова сумел-таки сдержаться. Воин понимал – это не время для свар.
- Вот это да! – Разб уже успел прочитать надпись на картине, и теперь недоумённо оглядывал товарищей. – Зал Стихий! Это ж ведь наш Зал! Откуда он здесь? А может… может, мы дома – просто в городе каком другом? Мало ли – вдруг Ангелы новый город создали, о котором ещё мало кто знает!
- Нет, воин Разб, думается мне, неверная мысль твоя. Если б то новый город был, здесь бы воины да маги сидели, при оружии да со свитками. Но погляди вокруг – нет их здесь, да и, видать, не было никогда. – и Морозофф сокрушённо покачал головой. – Мыслю я, что-то иное здесь кроется. Зал и вправду наш, да вот только мнится мне, что глядим мы на него откуда-то с другой стороны.
- Глядите-ка, а на картине – имена наших друзей! – Рождённый Снова почти что уткнулся лицом в светящуюся щтуковину, и теперь вчитывался в надписи. – Вот Кондинец, каратель клана моего. Эх, не захотел на кузнеца учиться – а такой мастер из него вышел бы! Золотые руки у парня – а он ими только морды вражинам чистит! Спору нет, дело тоже нужное – да ведь это же любому громиле по плечу, пусть и бесталанному! А такой дар в землю зарывать!.. Эх, да… А вот и ваши, – тут он обернулся и посмотрел на Горхура с боярином. – Алеади да Дитя Баала рядышком. О Боги, да где же мы?! И что делают там эти имена?
- Слышь, Пашка! Опять этот урод в мою заявку влез! – юноша крутанулся на стуле, и воины тут же отскочили в сторону, забыв, что он не видит и не чувствует их. А парень тем временем продолжал, смотря в конец залы: – Ведь написано – без магов, а он прёт, чтоб ему! Ты ж ведь в торговом – шугани по залу, может, есть там у тебя антимаги!
- Оки, ща шугану, держись! – и его собеседник, махнув рукой, отвернулся.
- Эх, скорей бы нашёл! – проворчал сквозь зубы юноша, поворачиваясь к своей картине. – А то опять только время даром потрачу! Млин, задолбали уже – спокойно помахаться не дадут! Хоть в кулачки из-за них уходи! Время-то не казённое – а тут сиди, жди, пока очухаешься после очередного кастовальщика! Халявщики хреновы! Ладно, сейчас я тебе устрою весёлую жизнь, красавец! Весь чат уделаю так, что не обрадуешься! Ууу, козёл!

Юноша застучал по своей доске, продолжая что-то невнятно бурчать себе под нос.
Воины переглянулись. У каждого из них  в голове крутился один и тот же вопрос – а что всё это значило?
- Слабый разум мой отказывается постичь, что сие означает. – Тяжело вздохнул Морозофф. – Знакомые слова сей отрок произносит, но суть его мыслей темна для меня.
- О! Есть! Пришёл! Пашка, ты – супер!!! – вдруг заорал на всю залу юноша, ничуть не беспокоясь о том, что все остальные люди тут же обернулись в его сторону. – Ну, теперь этот урод у нас попляшет!
- Зови, если что! Поможем, чем сможем! Да, и не забудь креды за наёма перевести после боя! – донеслось из конца залы.
- Какие проблемы! Переведу, ясен перец!.. Так, подождём, пока наём этого урода вынесет, а там можно уж и самому помахаться! Хоть экспы срублю малость! Если, конечно, антимаг всех не вынесет заодно с шакалом!
Юноша озабоченно нахмурился, вглядываясь в картину.
- Главное, момент не пропустить, когда мага завалят. А то прощёлкаю, и всех без меня положат! Зазря только креды отдам!
Он схватился за продолговатый предмет, и стал судорожно тискать его. Картина замигала.
- Мне кажется, я понял, что это такое! – Рождённый Снова подался вперёд и жадно вглядывался в мерцание, что исходило от странной штуковины. – Видите, слева и справа на картине люди нарисованы? Готов об заклад побиться, что левый из них – вот этот юнец!
- С чего это ты взял?! – Разб недоумённо посмотрел на товарища.
- А вот с чего! – кузнец недовольно нахмурился из-за того, что его перебили. – Вот внизу часть картины видите? Так это, видно, почта. Я внимательно наблюдал за ним, и видел, как он письмо кому-то писал вот тут – и Рождённый Снова показал на неприметную полоску в самом низу картины.
- А потом он стукнул по доске, и письмо уже здесь появилось. – Он перевёл палец чуть выше. – Видно, там почтальон их сидит, и письма доставляет куда надо. Я подождал немного, и юнцу ответ на его послание пришёл от кого-то. Видите, он красным светится? Так вот – имя-то одно и то же оказалось, что над головой этой картинки воина, что там, где юноша письмо оставил почтальону.
Трое воинов впились взглядом в картину.
- Правда твоя, воин. Но не пойму я – как такое быть может? Ведь это ж картина, а юноша не в ней вовсе, а перед. – боярин растерянно развёл руками. Потом задумался, но вскоре поднял голову. Лицо его было печально. – Вот что пришло мне на ум, славные воины. Отрок сей не иначе как сильный маг. И мощью своей да заклятьями оживил он эту картину, чтоб рисовать на ней всё, что пожелается ему. И мыслю я – не картина то уже совсем, а окно, что глядит прямиком на родные земли наши. А потому может сей маг видеть всё, что у нас творится, да управлять нами по задумкам своим. И воин тот, что слева – в него и вселился маг, и движет им. И магам таким нет числа, ибо и здесь слышали мы, как они меж собой договаривались.
Среди четверых воинов воцарилась гнетущая тишина. Каждый из них смотрел на живую картину, и отчаянно хотел поверить в то, что Морозофф оказался неправ. Но вместо этого они находили лишь всё новые и новые доказательства правоты боярина.
- Ага, спёкся! Так тебе и надо, не будешь в следующий раз лезть куда не просят! Сейчас я тебе поздравление-то в чат отправлю, халявщик несчастный! Усадили в коляску – вот покатайся теперь! – юноша довольно потёр руки. – Что ж, теперь главное не отстать! Ну-ка, куда я вот этому кренделю ударю? Давай-ка по яйцам заеду для начала, а там посмотрим! Да что за мыша такая глючная попалась? По яйцам, я сказал, по яйцам – а не в голову!
Он снова начал яростно тискать продолговатый предмет.
- О, Ангелы! – хрипло прошептал побледневший Разб. -  Смотрите! Ведь он за этого воина сражается! Командует, куда бить и как от удара защищаться!
- За верёвки дёргает! А тот ножками дрыгает! Как кукла на верёвочках! В балагане видел! – Урук сплюнул и длинно выругался. – Они в нас играют! Ах ты, вшиварёныш! Да я ж с тебя шкуру спущу, малявочка! Соплями изойдёшь! Я ж ножки-то тебе повыкручиваю, да ручки поотрываю! С мясом! – и он, войдя в раж, перешёл на орочий язык, продолжая выкрикивать ругательства.
- Тише, названый брат мой, тише. Не в наших то силах – воздать магу сему по заслугам его. Призраки мы, и созданиям из плоти и крови не страшен наш гнев. – Боярин положил руку на плечо урука, стараясь утихомирить его. – Но больше всего печалит меня то, что и мы тоже во власти неведомых нам магов. Мыслю я, каждый в родном нашем крае сидит под пятой проклятых волшебников. И как освободиться от ига этого ненавистного, неведомо мне пока.
Горхур, оборвав поток своей брани на полуслове, замолк. Его грудь бурно вздымалась, по широкому лицу стекали крупные капли пота.
Разб громко засопел. Его огромные кулачищи то сжимались, то разжимались. Воин сознавал своё полное бессилие, и оттого невыносимо страдал.
- Собрать бы их всех в одном месте, да в мою кузницу по одному заводить! Я бы им показал, как свободными людьми… - Рождённый Снова покосился в сторону Горхура, усмехнулся, - и не только людьми, помыкать! Я бы их в такие цепи заковал – вовек не освободились бы!
Кузнец поднял могучие руки, слегка согнув их в локтях, и потряс воображаемыми цепями. Тяжко вздохнул, ссутулился, мрачно глядя на картину-окно в их родной мир. Мир, который они считали свободным – и который оказался одной огромной тюрьмой, без всякой надежды на побег.
- Домой! Надо попасть! Щаз же! Скажем всем! Вместе скинем этих вшиварят! У нас тоже! Маги есть! И не хуже этих! – урук хотел ударить кулаком по столу, но, само собой, у него ничего из этого не вышло.
- Вот-вот. – грустно усмехнулся Разб. – Домой… Вот он – дом, на картине. Только как в неё залезть? Ты знаешь? Я нет. Но даже если вернёмся – ведь тут же маги какие-нибудь каждого из нас оседлают. И ты даже не пикнешь ничего друзьям – потому как не даст тебе маг пикнуть. Никто ничего так и не узнает. А может, вообще маг тебе прикажет – и ты всё забудешь. Станем мы счастливыми ослами, и будут нами командовать эти вот недоросли, как им вздумается, а мы будем думать, что сами живём, и сами решаем, что делать.
Воины замолчали. Каждый в своей жизни преодолел немало трудностей, каждый закалился в сражениях. Иной раз казалось – нет выхода! Но они раз за разом всё-таки находили его. Они?.. Или маги?..

Четверо товарищей угрюмо смотрели друг на друга. Стало страшно – так, как никогда раньше не было. Страшно сознавать, что вся твоя жизнь – всё, за что ты боролся, чему радовался или огорчался, за что проливал кровь и поднимал кубок с вином – вовсе не твоя, а лишь игра, призрачный итог прихоти безумного мага, возжелавшего власти над живым существом. И в этой игре ты – пешка, разменная монета.
Вернуться – куда? Зачем? Здесь ты – зыбкий морок, там – воин во плоти и крови, но не свободен в решениях – марионетка. Тогда как здесь можешь жить по своей воле, хоть и жизнью-то это назвать сложно – так, тоже морок, тень настоящей жизни. Да и свободен ли хоть здесь – или где-то тоже сидит зловещий колдун, что дёргает за невидимые нити.
Тоскливые мысли затягивали в мутный омут отчаяния.
- Стойте… - Рождённый Снова оглядел воинов. В его глазах вдруг загорелась надежда. – Ведь не всё же время они над нами измываются. Надо ж и им когда-нибудь спать, есть, и другими своими заботами заниматься. А, стало быть, в это время мы свободны! Свободны, слышите! И можем рассказать всем об этих сволочах! А уж там найдём, как нам их выдворить! Вот только б вернуться!
- А ведь правда твоя, славный воин! – тихо прошептал Морозофф. На его лицо, на котором до этого мига, казалось, не было ни единой кровинки, потихоньку начал возвращаться румянец. – Истину глаголешь! Ведь что видит он, чернокнижник сей богопротивный, в окне своём? Только бои меж нами, да и всё. Может, оно, конечно, не одно, окно это. Может, есть и другие, чрез которые он тоже может управлять нами. Но мыслю я, что нет дела ему до того, как едим мы, где спим, да с кем, прости Господи, живём.
Разб и урук вздёрнули головы. На их лицах появились слабые, неуверенные – но улыбки. Перед ними забрезжил выход – спасение от унизительного рабства.
- Удавим колдунов! – не сговариваясь, хором сказали они. И, переглянувшись, все четверо рассмеялись из-за забавного этого совпадения, но больше – от облегчения, которое испытывали в тот миг.
- Дело за малым! – отсмеявшись, промолвил Разб. – Вернуться! Найти дорогу домой! А уж там мы им покажем!
- Вот она! Дорога! На неё этот вшиварёночек вылупился! – Горхур ткнул лапой в живую картину, на которой маг, дёргая за ниточки, воевал с кем-то. – Прыгнуть туда! И вернёмся!
- А если не она это? – Рождённый Снова с сомнением поглядел на урука. – Если сгинем мы там, и всё? Может, стоит ещё подождать, да посмотреть – вдруг другой путь найдём, верный?
- А что мы потеряем, даже если это не она? – Разб задумчиво потер подбородок. – Ведь ничего же. Мы что, живём сейчас? Нет. А значит, и помереть не сможем – и так уже от нас одни тени остались. Да и нет другой дороги. Думаю, прав Горхур. Домой можно попасть только там, где эти клятые маги со своими живыми картинами сидят в обнимку.
Все посмотрели на боярина. А тот, ничего не сказав, только молча кивнул головой и положил руку на плечо своего названого брата.
- Значит, прыгаем! – Разб довольно улыбнулся. – Ну, держитесь, колдуны! Вы ещё у нас попляшете на раскалённых углях, слово чести даю!
- Руку бери! Мою! Ты дай свою! – урук посмотрел на Разба и Морозоффа. – Вместе надо!
- Зачем это нам ещё хороводы какие-то водить? – Разб снова засмеялся.
- Названый брат мой прав. Сие надо сделать, чтоб не потерялись мы по дороге домой. Кто ведает, какие ловушки приуготовили чернокнижники. Вдруг разбросает нас в разные стороны, один Бог знает куда.
- Ааа… да, дело говоришь! – и воин без лишних слов крепко стиснул запястье Горхура.
Ещё миг – и все они были готовы прыгнуть в картину-окно.
- Ну, пора! – Рождённый Снова оглядел товарищей и широко улыбнулся. – Не поминайте лихом, если что! Вы все – достойные воины, и я всегда буду готов встать рядом с вами плечом к плечу в любой битве!
И они прыгнули…

*   *   *

- Куплю!..
- Продам всё своё!..
- Кому наёмника!..
Многоголосый гомон толпы оглушил их. Солнце било прямо в глаза, и воины заморгали, чувствуя, как заструились слёзы по щекам.
- Угораздило же, а! – Впервые за всё это время Рождённый Снова от души расхохотался – беззаботно и счастливо. – Прямиком в торговый зал угодили! Хорошо хоть ещё никому на голову не свалились! Ха-ха-ха!
Рассмеялись и остальные. Народ, что суетился вокруг, с удивлением смотрел на них.
В душе у каждого царила невероятная лёгкость – до тех пор, пока они не вспомнили о магах. А, вспомнив, разом помрачнели.
- Интересно, нас уже пленили, или нет ещё? – раздумчиво пробормотал Разб.
- Кто знает… - боярин смотрел себе под ноги, и ковырял носком сапога брусчатку под ногами. – Кто знает… Я вот что припоминаю, друзья мои. Уж сколько раз такое бывало – вкушал ли я трапезу, или в кабаке с братьями сидел за кружкой пива да неспешной беседой, как вдруг словно бес вселялся в меня, и хотелось, не сходя с места, зарубить кого-нибудь насмерть. И бежал я тогда, сломя голову, на арену, и бился, не щадя живота своего. А потом гадал каждый раз – что же нашло на меня такое? Сейчас вот думаю – верно, это маг меня и дёргал тогда, окаянный. Сражаться ему хотелось, чужими руками жар загребать!
- Да, и со мной такое бывало! – Рождённый Снова нахмурился, вспоминая. – Работаю я себе в кузнице спокойно, и вдруг как потащит, и оружие словно само в руки прыгает…
- Расселись! – урук взмахнул лапищей. – Хорош зады плющить! Нашим растолковать надо!
Они вскочили на ноги и быстро зашагали к выходу из зала, расталкивая локтями толпу.
Выйдя на улицу, остановились.
- Что же, друзья, вот и пришла пора нам в разные стороны разойтись. – Разб невесело улыбнулся. – Но вскоре мы встретимся вновь – и за нами придёт народ, и мы расскажем всем, где побывали, да о чём узнали. Настало время объединиться всему нашему городу – иначе не одолеть проклятых колдунов. И пусть удача не оставит нас в этот трудный час!

Прелесть, мну понравилось.

Здорово !  Убойная смесь... :)))))))   респект огромный.. :)))))

Нормально вышло, молодец!)))

Мну рассказик понравилось, смесь отличная МоЛоДеЦ :))

*Сердито бормочет* Все пиво пьют, один я ходи топики апай...

Респект.Путёво написано )))

...главное - прожить свою жизнь...
...самому...
...по своей воле...
...плечом к плечу с друзьями...
...тебе это удалось...
...

Ну просто СССУУУПППЕЕРРР!!!!
Умница!И большое тебе человеческое СПАСИБО!!!!

Отличная сказка в превосходном изложении!
Кто не читал - советую!!! найдите в себе силы, только начните и не сможете оторваться. =)

Born Anew [7]   (11.08.04 19:23)

Спасибо!

Выпив в полном соответствии с образом Зелье Могущества и Зелье Стремительности (иначе мне из БС сюда с травмой не добраться было), прообраз моего образа описанного Gorhur -ом говорит: любо Братцы!!
Давно чужих рассказов не дочитывал до конца.
Три момента, на которые не могу не обратить Вашего внимания:
1.Хоть я и  "Разб.", а не "Разб" - я узнаваем .  Несмотря на то, что в жизни я еще глупее и сильнее :))
2."Правда, язык то и дело норовил заплестись, а то и вовсе завалиться за щеку..."
Вот это  -  насчет "щеки" : неплохо бы заменить почти любым другим оборотом:))
3.Неплохо бы логический конец дописать, как благодаря моему природному уму и вызванной эликсирами  способности к прорицанию + к этому сообразительности, прямодушию и физическому здоровью от занятий утренней зарядкой я повел нашу группу к победе над проклятыми колдунами!!;-)))

Сюжет написан на профессиональном уровне. Поспорю с кем угодно. Сравните с множеством других на этом форуме и увидите, как он блистает зерном среди плевел:))

Спасибо, Дружище.

прочитал..очень хорошо написано..а главное геоев я знаю двоих)Born cына,а Разб.по башням знаком.почти друг)пиши еще..очень приятно читать..молодец)

Разб. [8]   (17.08.04 17:08)

Спасибо, дружище! Очень рад, что понравилось!
На правах рекламы:-) Здесь, на форуме, есть и ещё рассказы и стихи, появившиеся за время твоего отпуска!:-) Буду рад, если ты их прочтёшь и выразишь своё мнение - которое я очень ценю!
Удачи!

Ромуальдо!! "почти " смело откидывай,не опасаясь прослыть самозванцем!!:))