Творчество > ЗАМОК 

а я знаю чем все закончицца :ИзЫк: :)))

> :ИзЫк:

с пирсингам?

Книга семнадцатая.
Кровь короля


Эл Мариачи действительно знал, куда ему следовало идти. Дойдя до того места, где, выхваченные из темноты пламенем свечи, сидели Фафка и Чиви, он молча оставил им свой мешок со снедью, поцеловал сестер в губы и, не обращая внимания на их мольбы, направился по извилистой лестнице наверх.

Замок к тому моменту уже погрузился в тишину. И молодой принц не знал, исхода битвы. Он был настороже.

Вполне возможно, что враги завладели донжоном. Они могли оказаться в каждом коридоре, в любой комнате. Ну а король? Что сталось с лордами? Неужели они все убиты?

Вопросы томили Эла Мариачи, не в меньшей степени, чем глухая непривычная впервые после ночи осады тишина.

Осторожно выглянув из-за громадных каменных дверей склепа, щурясь от дневного света, он бесшумно направился в капеллу замка.

Не случайно его выбор пал именно на капеллу. Здесь в вечном сумраке, среди отделанных витражом окон, сквозь которые редко пробивался свежий луч света, можно было беспрепятственно пробраться в ризницу.

Два фетиша веры обнявшись стояли друг подле друга. Христианский крест и языческая стела, увенчанная козлиным черепом – символом Бафомета.

Но стоило разъединить их, как открывалась потайная дверь - сердце всех тайных коридоров замка. Попав в анфиладу проходов, можно было проникнуть в желаемое помещение, в любой части донжона. Правда, только с внутренней стороны. Бесконечные створки, встроенные в стены, открывали возможность понаблюдать за каждой комнатой. И подчас полные похотливых мыслей старые короли посещали эти коридоры, чтобы во мраке неведения супруг и слуг своих побезобразничать вволю, поглядывая за молоденькими фрейлинами. Чего только не видели эти обшарпанные стены!..

…Но сейчас Эл Мариачи ясно видел цель, куда ему следует идти. Темные коридоры вывели его в небольшую комнатку, скорее - в небольшую нишу. Здесь, посередине серой стены, не очень высоко от пола и не очень низко от потолка, примостились две панели для глаз.

Раздвинув их в стороны, принц различил неясные очертания библиотеки. Еще он увидел кое-что, что заставило затрепетать его дыхание:

Там, перед ярко пылающим камином, сидели двое. Ноги их упирались в останки воинов, а стены вокруг были окрашены застоялой кровью.
Но самое главное, он узнал этих людей: король Ричард по прозвищу «Молот» и его собеседник – человек в черном капюшоне, неестественно откинувшийся в кресле.

Они беседовали как старые друзья, с их влажной от крови одежды высоко поднимались розовые клубы пара.

Эл напряженно глядел, пока из глаз не потекли слезы, слушал, пока в ушах громом не прокатились слова:

- Я пришел обнять тебя, Ричард, - раздавался шепот из-под капюшона. - Пришел, потому что скучал по тебе, старый мой друг. Человек, который понимал меня даже таким, каким я стал.

- Я ждал тебя, Анкор, - отвечал король. – Вспоминал дни, когда мы с тобой опирались об спины друг друга, уверенные, что ни одна из них не согнется. Но ты пришел сюда - с мечом в руках, а не с объятием человека, хранившего память дружбы.

Человек в капюшоне засмеялся. Это был сухой смех, издевательский, почти безумный. Услышав его, принц невольно сжался в потайной комнатке.

- Иногда бог войны приходит к своему брату, чтобы с помощью стали и огня пожелать ему добрых снов. И тот с благодатью встречает его.

- Я перестаю понимать твои слова, Анкор! Ты пришел ко мне не как брат. Ты пришел не как друг! Ты пришел как враг, жаждущий моей смерти.

- Смерти? – в ответ раздался снова смех. – Ты наивен, как ягненок, старый Ричи – я никогда не собирался убивать тебя. Я пришел только, поблагодарить своего старого друга, который подарил мне вторую жизнь.

- Тогда объясни мне это! – вскричал Ричард, толкнув ногой отрубленную голову, валявшуюся около его ног.

Голова откатилась в камин – послышалось шипение, и языки пламени окрасились в синий цвет. Библиотека наполнилась клубами дыма кошмарной вони.

- Головы твоих поданных… головы моих поданных… Ах, эти головы…   Это ничего не значит, мудрый король. Головы – это всего лишь сосуд мыслей и пустых чувств. Голова – это слабость человека. Сила в другом, мой старый друг. Сила вот здесь! – Анкор обнажил свою руку.

Глаза Ричарда невольно остановились на огромном шраме в виде буквы «Алеф».

- Сила вот здесь, - продолжил Анкор, откинув полы своей рубахи.

Ногу, словно лепестки омелы покрывали рубцы и следы истязаний.

- И именно ты подарил мне эту силу, Ричард!

- Мне жаль, что так получилось, - с сожалением сказал Ричард. – Правда, жаль. Я понимаю, как трудно тебе пришлось. Я был виноват в одном, что вовремя не пришел к тебе на помощь. Но, разве не имеет значение то, что мы с тобой лежали неделями под лучами солнца, ели отравленное мясо наших друзей, вместе жаждали смерти и вместе спаслись? Неужели это все ничего не значит для тебя?

- Спасся ты, Ричард. – Анкор на мгновение замолчал. – Но только не я…

Притаившийся за стеной, Эл Мариачи видел, как человек в капюшоне положил свою руку на плечо короля.

- Ты вырвал меня из лап смерти. Но та уже успела вонзить в меня свои зубы. Ты был упрям, упрям как сам дьявол, черт тебя дери, Ричард! Ты не обращал внимания на мои мольбы, ты выходил меня! Ты по три раза в день выносил мою мочу, менял обгаженные простыни подо мной, кормил меня из ложки, поил последними каплями воды, хотя сам томился от жажды. Зачем? Зачем тебе надо было вырвать меня с того света? Зачем ты мне подарил то, что я не смел называть жизнью?

- Потому что делая это, я вспоминал, как мы росли вместе, как сражались и влюблялись! Мы были братьями.

- Я не твой брат, Ричард. – С этими словами Анкор сбросил с себя капюшон.

Ужас сковал Эла Мариачи, когда он увидел желтую лысую голову показавшуюся из-под капюшона. Он едва не вскрикнул, потому что мир потемнел при виде этого человека, этого клока оторванной жизни. Обросшее волосами лицо, где нельзя было разобрать ни рта, ни ушей, ни носа, – все, казалось, смешалось в один ком. Одни лишь глаза, полные мук, горели погруженные в этот дьявольский лик.

- Твой брат умер в той крепости много лет назад. Ты выходил чудовище, Ричард. Я плод твоих рук. Ты - ваятель этого страшилища, что сидит перед тобой. Я молил тебя о смерти, но ты слушать меня не желал. Ты подарил мне жизнь полную злых насмешек, когда целые улицы оборачивались, чтобы презрительно харкнуть мне в рожу. Даже черный капюшон, ставший мне стеной от человеческого рода, не мог спасти меня от пронизывающих взглядов людей. Они видели - они всегда видят боль, как мухи слетаются на мертвечину. Годами я выносил муки, достойные пера Мефистофеля. И выжидал. Я собирал силы, вожделея о встрече с тобой, чтобы сказать, как я тебя люблю, брат мой. А еще… я ждал одного события!..

Ричард взглянул на Анкора. Тот, изобразив улыбку, которая скорее походила на искаженную грустью имитацию, придвинулся к уху Ричарда и прошептал что-то.
Как бы ни старался Эл Мариачи, он ничего не смог услышать. Вместо этого, он увидел, как Ричард вскочил со своего места, побелев, как ненюфар:

- Ты не смеешь! Ты этого не сделаешь! Я не позволю!

- Теперь, ты понял, зачем я собрал войско! Я знал, что ты мне не позволишь этого сделать. Пришлось, ждать тридцать пять лет, чтобы набрать достаточно сил против твоей отцовской преданности и явиться сюда.

- Анкор Ун Фуа! Все что сделал я, это мой грех, и только я должен держать ответ, никто другой!

Анкор встал со своего места и отошел к стене. Именно к той стене – где через маленькие дырочки все прекрасно видел принц. Он заметил, как руки Анкора достали из-за пояса маленький предмет. Такой маленький, что он мог поместиться на ладони. Но размеры зубов смерти не лишают ее силы – это было смертельное оружие в непоколебимых руках.

Эл Мариачи хотел закричать, но его опередил Ричард:

- Анкор Ун Фуа, ты никогда не сделаешь то, что задумал!

- Я подарю им вторую жизнь, Ричард. Точно так же, как ты подарил мне.

- Мои дети не должны страдать из-за деяний их родителей. Ты их не тронешь! Я тебя разрублю на куски, ты – обезумевший демон!

Анкор еще дальше отошел к стене, ретируясь от Ричарда. И теперь Эл Мариачи четко видел арбалет, спрятанный за его спиной Анкора. Он смог различить даже железный зуб механизма, державший наготове тетиву со стрелой. И кончик стрелы, смазанный ядом. Черной слюной смерти.

«Эта стрела, которая убьет, короля. Убьет моего отца!», - подумал Эл Мариачи.
Он был готов закричать, но что-то удержало его. Неужели страх? Он ведь понял намерения Анкора, явившегося не за тем, чтобы убить Ричарда. Ему нужен был он – наследник и его сестры. Анкор хотел подарить им свою красоту и свое безумие, как оборотень, перед гибелью передающий свое проклятие другому. Не осознание ли этого сковало сейчас его горло?..

Принц, оцепенев, видел, как Ричард медленно надвигался на Анкора, немного озадаченный его спокойствием. Откуда он мог знать,   что за спиной противника притаилось маленькое предательское жало? Анкор выжидал намеренно – стрела могла пробить доспехи короля лишь на расстоянии пяти шагов. Шагом раньше или шагом позже – и он мог промахнуться.

Эл, растворившись в темноте убогой комнаты, глядя во все глаза через дырочки, дрожал в исступлении. Он видел недоумение в глазах отца, когда тот уже поднял тяжелый молот над головой, собираясь разить Анкора. Недоумение, потому что Анкор не шелохнулся, холодно выжидая последнего шага. И король сделал этот шаг…

- Отец, берегись его! Арбалет! – закричал Эл. И в тесной комнатушке его голос обрушился словно река, прорвавшая плотину.

От неожиданности Анкор дернулся – стрела с громким шипением оторвалась от тетивы и полетела в сторону Ричарда.

Сухой треск доспехов дал понять, что она не промахнулась. Но король, тем не менее, нанес удар – огромный молот угодил в каменную стену, за которой находился принц, и обрушил ее.

Задыхаясь от пыли, чихая и откашливаясь, Эл наблюдал, как отец медленными шагами отходит назад, с широко раскрытыми, но невидящими глазами.   Он пятился пока не растворился в облаке пыли.

- Отец! – сделав усилия, прохрипел Эл Мариачи.

- Да, молодой принц! – раздалось в ответ.

Из сизого облака выплыла неказистая фигура, точно привидение. Страшная улыбка, больше походившая на тоску, обрамленная черными свисающими волосами!

- Я чую королевскую, кровь. – Анкор сделал шаг вперед и принюхался - его землистые ноздри шевелились как нечто живое на лице. Не отрывая алчного взгляда от лица принца, восхищение переполняло Анкора, восхищение и осознание того, что он мог вытворить с этим красивым молодым лицом.

- О, дитя! Ты так похож на своего отца!

Эл ощущал, как в онемевшие ноги впились мириады иголочек. Он был бессилен отпрянуть. А эта странная фигура продолжала приближаться. Все ближе и ближе…

- Я помню этот взгляд, - продолжал Анкор с улыбкой-тоской на лице. – Я не мог позабыть его, даже пройдя сквозь десятилетия. Этот нежный, этот полный силы взгляд, преследовавший меня во сне и наяву… Когда я приехал в этот замок, переодевшись гонцом, то первым делом увидел тебя и твоих прелестных сестер. Зерна, таившие в себе королевскую кровь, которые должны взойти под теплыми лучами солнца! Я никак не помешаю этому, молодой принц, наоборот – я сам буду кричать – «Ура!». Ты станешь королем, это я тебе обещаю. Но ты не будешь похож на своего отца. Я тебе подарю свою жизнь. Ту жизнь, которую некогда подарил мне твой отец…

Принц с ужасом глотал взгляд Анкора. И ему этот взгляд показался знакомым… Далеко, где-то из глубин мутной памяти ожила и задвигалась давно забытая картинка.

Именно в тот день, когда он лежал на земле, вдыхая пыль, перед ним стоял раненный кабан, с огромным ртом и клыками, покрытыми красной вязкой слюной.

И эти глаза, полные жажды крови были перед ним. Сейчас!..

...«Порой мертвый враг гораздо опаснее живого» - услышал он будто во сне слова отца...

Медлить нельзя было ни секунды – Эл бросился в сторону двери, слыша за собой злобное шипение Анкора.

Оказавшись в коридоре, он устремил взгляд в стороны - куда ему теперь? Что дальше?

Слева располагалась кухня; справа находилась большая крученая лестница ведущая на крышу донжона. Он повернул направо и бросился бежать по коридору. Мысли его неслись с небывалой скоростью, с шумом, словно пчелиный улей завелся в мозгах.

За ним гнался кабан! Тот самый кабан, много лет чуть не убивший его. Он слышал тяжелое дыхание за спиной, но был бессилен обернуться. Эл не видел, что случилось с отцом - облако пыли поглотило окаменевшее лицо короля. Принц не знал, живы ли лорды, не знал, где находятся противники… стены замка, гобелены на стенах, собственные ноги, пальцы, беспомощно цепляющиеся за воздух – все напоминало ему кошмарный сон. Он бежал и бежал…

Вот перед ним крученая лестница. Крохотные амбразуры тускло освещают каменные лесенки, словно скромные служанки, приглашающие взойти на них.

- Не заставляй гнаться за тобой, - раздалось вдруг совсем рядом с ним.

Эл не видел, откуда появился Анкор. Он словно вылез из-под земли. Стоял с протянутыми вперед руками.

- Я знаю этот замок лучше тебя, знаю каждый его ход, каждый коридор, - с насмешкой проговорил Анкор, - тебе не скрыться от меня гаденыш!

Эл ринулся на лестницу и побежал - все выше и выше… Он уже не помнил, сколько ярусов проскользнуло мимо него. Не знал, куда бежит. Ноги сами несли его, а руки, как обвисшие плети, ударялись об шершавые стены, разбиваясь в кровь.

Ступени закончились. Он стоял на крыше донжона, а вокруг простирались руины замка. Огромные клубы дыма, черными столбами вздымались в небо, с четырех сторон открытые луга были покрыты чернеющим ковром мертвецов. Куда бы не посмотрел Эл Мариачи, он видел только одно - трупы, трупы…

- Прекрасная картина, не так ли? Мы часто беседовали с твоим отцом о тебе. Он мечтал иметь сына. Красивого и сильного. Настоящего короля, - Анкор тяжело дыша, появился вновь, точно дух, проходящий сквозь стены:

- Я мечтал вместе с ним. Я думал, представлял, как будет хорошо, когда все мы будем по вечерам сидеть перед камином и размышлять о славных битвах… Я тогда представлял своих малюток играющих с детишками Ричарда… Все должно было произойти так идеально…

Эл сделал шаг назад, перескочив через распростертый труп лучника. Анкор стоял на месте, солнце освещало его черные волосы, он походил на каменную статую гаргульи:

- Я должен был умереть тогда в той крепости, должен был остаться с мертвецами. Но твой отец был упрям. Упрям и непоколебим, как истинный король. Он решил даровать мне жизнь против моей воли… И победил смерть. Сначала - свою, потом и - мою... А теперь посмотри на меня, - вдруг в бешенстве заорал Анкор. – Смотри, что он со мной сделал.

Эл Мариачи глядел на страшное лицо перед собой. Он вдруг почувствовал, как внутри, глубоко что-то надломилось - и страх исчез. Перед ним не было больше чудовища. Перед ним стоял человек, некогда друг его отца. Человек, которого он мог звать по имени.

- Анкор, - вдруг произнес Эл Мариачи голосом так похожим на голос своего отца.

Анкор с удивлением уставился на принца. Глаз его выражавший злость, широко распахнулся и разом потускнел.

- Лорд!

Эл твердыми шагами пошел вперед и остановился прямо перед человеком в капюшоне. Тот поник головой, свесив руки. И произнес слова... странные слова...

- Что я натворил! Я любил твоего отца и этот замок… я хотел остаться здесь и быть похороненным в этой земле…

- Мы все останемся здесь, - улыбнувшись, протянул руку Эл Мариачи и погладил Анкора по темным волосам.

- Я рад, что ты понимаешь меня.

Анкор поднял взгляд и улыбнулся своей искаженной улыбкой. За его спиной вырисовались темные воины в колпаках. Маги северных лесов – друиды.
Высоко возвышались деревянные посохи с высохшими стеблями омелы в их руках.

С глубоко запавшими лицами в тени мутно-зеленых капюшонов они окружили Анкора.

Эл Мариачи отшатнулся.

- Я рад, что ты понимаешь,   - торжественно повторил Анкор, воздевая руки к небу. – Мы все останемся здесь!

Тут только, меж друидских балахонов Эл заметил маленькие ручки. Затем показалась прядь волос. Он узнал алебастровый браслет Фафки…

Не успел молодой принц сообразить что к чему, как из-за спины другого жреца показалось страшно-бледное личико Чиви.

Анкор исподлобья посмотрел на принца:

- Похороните нас. Похороните нас всех в этой земле! – приказал он. – Всех похороните, кого найдете в замке; и живых и мертвых - мы все должны остаться здесь!

Принц увидел, как твердые руки схватили сестер, те пытались тщетно бороться.

- Эл, - вскричала, вырвавшись, Фафка, но зеленые балдахины скрыли ее.

- Я ошибся! – стиснув зубы проговорил принц, - ты не человек! Лорд Анкор действительно мертв. А ты воплощение человеческого безумия! Я убью тебя, ты – ненормальный урод!   – и он бросился, вперед обнажив меч.

Неожиданный удар посоха пришелся Элу по ногам, и молодой принц распластался на полу. Его меч скользнул по гладкому камню, два раза сверкнул под лучами солнца и исчез за краем башни.

Под бесстрастным взглядом Анкора, с тоскливой улыбкой на лице, Эл Мариачи был крепко схвачен твердыми руками безликих жрецов.

«Это конец!» - пронеслось у него в голове.

Не было времени думать о страшной судьбе, уготованной ему и всем тем, кого он любил. Безумец расточал свое безумие, и многолетние муки были готовы отравить смертью невинных страдальцев.

Но небеса вдруг расступились, пропустив грозный зов воинского горна. Вздрогнули руки, впившиеся в принца, сам Анкор кинулся к парапету, исступленно оглядывая безбрежное войско, неведомо откуда явившееся неподалеку от замка.

Яркие цвета флагов на хребтах разукрашенных слонов возвещали о многолетней дружбе двух королевств.

То были войска союзных земель, армия благородного и грозного государя – вечного друга Ричарда «Молота» - правителя трех прерий Назгула Алекса.
Если первый клич горна вынудил дрогнуть темных друидов, то второй заставил их бежать, бросив все на своем пути.

Анкор иссиня-бледный повернулся, и в глазах его загорелась нечеловеческая злоба.

- Стоять! – заорал он вслед бегущим. – Стоять, я вам плачу жизнью!

Его крик утонул в шуме приближающихся отрядов. Он был бессилен, этот крик и его собственное бессилие ранило его сильнее копья.

Увидев Эл Мариачи перед собой с мечом мертвеца зажатым в руках, Анкор исказил на лице все ту же страшную улыбку, больше походящую на тоску.

- Дай мне жизнь… которая мне нужна! - Воскликнул он, встав на край башни.

Принц молча глядел, как темное пятно тела Анкора исчезло за парапетом. …Мимолетный блеск здравомыслия вдруг появился во взгляде безумца перед самим падением.

Эл искренне был рад, что не ему пришлось ударить мечом. Судьба избавила его от этого тяжкого бремени.

И когда принц взглянул вниз, то увидел бесчисленную армаду шлемов и острия копий, словно взбунтовавшуюся реку, стекавшую в замок бесконечными струями разноцветных штандартов, чередовавших всадниками и бликами солнечного света на металлических доспехах…

Книга восемнадцатая.
Замок

Анкор был мертв, как была мертва и его безумная мечта. Он исчез в безумном вихре своих деяний. Остались лишь руины замка, да тела погибших вокруг - мрачное напоминание об ужасах безумия царившего здесь недавно.
Войска правителя Назгула Алекса подчищали последние отряды противника, скрывавшихся в замке. И вскоре лязганье и бренчание стальных мечей затихло здесь надолго.

Замок пал, но он вышел победителем.

Эл Мариачи был в библиотеке рядом с отцом. Ричард лежал на каменном полу, и стальные доспехи тяжело вздымались от дыхания; из маленького, едва заметного следа от крошечной стрелы в прочной стали капля за каплей утекала жизнь короля.

Ранка, нанесенная стрелой, зажила бы за три дня, даже не оставив шрама. Но яд уже впитался в кровь. С каждым биением сердца, он все больше и больше проникал в мозг, разрушал память, надежды и желания. С каждой минутой Ричард безвозвратно погружался во тьму.

Эл Мариачи крепко держал холодеющую руку отца. Сейчас, когда весь замок пребывал в ликовании победы, здесь – в маленькой комнате незаметно для всех угасал сам король.

Чувствуя, что силы скоро покинут его, Ричард сделал последнее усилие, чтобы заговорить.

- Где Анкор?

- Анкора больше нет, замок освобожден. Назгул здесь, отец! Мы победили! – пытаясь утешить его, быстро проговорил принц.

- Это хорошо, - улыбнулся король. – Я знал, что он справится. Виконт Хэдин – доставил письма, спас всех нас. – Он замолчал, словно собирая силы, - я рад за Юноночку. Господин Горных Дорог достоин ее как никто никогда не был. Благослови их, сын.

Эл Мариачи хотел сказать что-то, но Ричард заговорил первым. Теперь уже - твердым, сильным голосом. И этот голос принц никогда не забывал на протяжении своей дальнейшей жизни. Так мог говорить только истинный король.

- А теперь - я ухожу, сын мой.

- Нет, отец…

- Замолчи и слушай. Еще до того как сегодня вечером опустится солнце, я буду уже мертв, а ты станешь королем. Помни все, чему я тебя учил. Научись видеть людей, и ты поймешь, что все они нуждаются в понимании и любви. Любой поступок, даже самый страшный определен вечной борьбой разума и сердца. Научись выходить победителем из этой битвы. И научи этому остальных. Увы, я понял это слишком поздно, но я рад, что ты успел. Береги себя. Береги своих сестер. Береги замок. Мой сын…

Ричард говорил, голос его слабел, точно засыпал. Он беседовал с сыном, как много раз дотоле темными ночами. Все тише и тише становился голос Ричарда…

И когда же освобожденные лорды и сам правитель Назгул Алекс в сопровождении слуг и рыцарей вошли в библиотеку – король был уже мертв.

Эл Мариачи молча поднялся на ноги и оглядел присутствующих. Эти усталые, немытые, покрытые полосами запекшейся крови лица. Преданные глаза и плотно сжатые губы. Крепкие руки, готовые в любой момент вновь взяться за оружие и погибнуть, не выпуская его…

Здесь были все. Все, кто остался жив, кого не унесла с собой пустая мечта безумного человека в темном капюшоне: Эрл Клен, Барон Фон Л, Йеннифер, добродушный и мудрый маг Критикус, Хуан Эстебан Де Муччо, с непоколебимой улыбкой голодного самца на лице, две уникальные женщины-воительницы – Киска и Пантера. Вот из-за спины присутствующих показались два маленьких нежных цветка - принцессы с повзрослевшим взглядом на юных личиках. Чиви и Фафка.

Эл молча стоял, выжидая и не решаясь сделать первый шаг. Но наблюдал, как учил его отец.

Вперед выступил могучий Эрл и, опустившись на колено, провозгласил одну лишь фразу:

- Да здравствует король!

- Да здравствует король! – подхватили остальные, и голоса их слились в один, полный преданности зов…

***

Все возвратилось на круги своя.
Должен не преминуть сказать, что многие были до слез обрадованы вестью о том, что выжил Адмирал. Правда, ему порядком досталось, но застланный соломой пол кузницы спас его от страшного удара. Теперь он лежал в огромной кровати, медленно поправляясь и позволяя себе, как любой больной мужчина, немалые капризы.

Перед отъездом Назгула Алекса король Эл Мариачи обратился к нему с одним вопросом. Он интересовался судьбой Виконта Хэдина.

- Я не знаю никакого Виконта, - твердо настаивал правитель. – Мы поняли, что королевство Сумеречных Земель в опасности только потому, как однажды ночью увидали совку. По редким отметинам мы узнали в ней Эйльхарта – сову повсеместно известного купца Адмирала. Мы догадались, что случилось нечто страшное и, не теряя ни одного дня, пустились в путь. Я не знаю никакого Господина Горных Дорог… и, сказать по правде, никто никогда не мог и не сумеет пройти горы Демогоргона…

- Благодарю тебя, мой друг, - проводил Алекса король Мариачи, и одна лишь мысль пронзила его мозг. Какая? – я думаю, вы догадались сами…

Да! Бесконечно по небу несутся метеоры, бесконечно встает солнце, чтобы на короткое мгновение встретить лунный лик, в королевстве Сумеречных земель. Прав был старый привратник, говоривший о круге жизни.

Вечером того же дня торжественно были опущены в склеп король Ричард, облаченный в погребальные доспехи, и почившие защитники замка.

Как бы то ни было, но время летело, время стирало все, как стирает имена ушедших на саркофагах, как стирает память дней минувших - добрых и недобрых. Кто бы мог тысячи лет спустя догадаться о ценности маленького серебряного листка лавра зажатого в руках некого Герцога, погребенного в утробе замкового слепа? Или заметить бугорок в далеких горах Демогоргона и увидеть двух людей, замерзших в объятиях друг друга? Кто бы поверил, что под именем Аша Штирлеца, высеченным на одном из бесконечных гробниц, скрывалась мужественная душа, ценою своей жизни спасшая целое королевство?.. И там, под лучами белого солнца медленно разрушающаяся статуя Господина Горных Дорог…

Был новый король – такой же добрый и мудрый, как его отец. Были новые сестры короля и те, кто до бесконечности ненавязчиво отдавал им свою любовь. Старые раны затянулись, боль давно прошла. Прошла и чума, томившая замок и окружающие деревни. Каждодневное брожение опустилось на землю.

Маг, как обычно, занял свою башню, время от времени пугая обитателей разноцветными клубами дыма; слуги, служанки, дворецкие, повара, кухари, няньки и лакеи стали снова носить обувь на ватных платформах; ожили и заговорили давно забытые темы.

Ходят слухи, что Эл Мариачи уже выбрал себе женщину. И что скоро королевство Сумеречных Земель будет праздновать марьяж короля. Но имя избранницы тщетно скрывается. Все вокруг только рады - появление королевы еще более укрепит старое королевство и старый замок.

Осада, которую удалось пережить, сблизила лордов. Все чаще можно было их увидать в огромном зале, перед продолговатым камином, куда вполне поместились бы два десятка лошадей вместе с всадниками. Здесь они пили, ели, со слезами на глазах вспоминали почивших друзей и с гордостью рассказывали о подвигах. Эл часто молча сидел, поглаживая от удовольствия маленькую бородку, точь-в-точь как это делал Ричард.

- Мой король, - обратился к нему однажды подвыпивший Хуан, - а ведь, черт дери мой зад, то была отличная битва!

- Вытри сопли, батрак! – отозвался с соседнего стола Барон фон Л. На его коленях сидела Йеннифер. Они по очереди откусывали от огромной бараньей ножки, которую держал в руках Барон.

Суровый Эрл Клён как обычно обратил шутку в серьезный вопрос.

- Ведь он прав! Мы должны быть готовы, и должны научить этому наше потомство.

В комнату с подносом еды вошел паж Бубуль, шаркая ватными тапочками. Лорд Хуан поманил его рукой.

- Сюда неси, облезлый клок конского хвоста!

- Запомните, Эрл, - задумчиво проговорил Эл Мариачи, - мы сами всегда рождаем наших врагов. И одному богу известно кто будет следующим безумцем.

- Поэтому мы всегда будем готовы, и будут готовы наши дети, и сам замок - подтвердила Йеннифер, смачно чавкая.

Король ничего не ответил. Он молча закивал, не отрывая взгляда от Бубуля.

Легкий ветерок сомнения заиграл меж его пальцев, когда он заметил, как паж, прямо перед тем как покинуть зал, подмигнул ему левым глазом…

R.G.
2006

Неужели это была восемнадцатая глава? Ах да, - так оно и есть. Ну что ж, наконец. Ave Actevalve - приветствую и прощаюсь.

Ну чтож БРАВО!!! Отличный рассказ.

*громко захлопал в ладоши*

   ..

> БРАВО!!!

Да...

> Ходят слухи, что Эл Мариачи уже выбрал себе женщину

я даже знаю кого :)

Здесь были все. Все, кто остался жив, кого не унесла с собой пустая мечта безумного человека в темном капюшоне (C)

Хочу я поблагодарить всех тех милых людей, так прекрасно вписавшихся в сей роман. Поверьте - вы, никто иной, привнесли в это произведение жизнь своих характеров. Вы оживили мертвые образы-статуи в недрах моего холодного мозга, за что я благодарен вам. Благодарен бесконечно.

Это:

Гаг, КЛЁН, El Mariacchi, baron Alex von L, Admiral_Q, Йеннифер, Критикъ, Каспаров, Агентик Штирлиц, Юноночка, West Ham, Straptivaja (Фафка), Чивас, Хуан Эстебан Де Муччо (Parcan), Йоннифэр, Ульс, hedin, Nazgul Alex, happy_panther, Ки_с_ка, encore une fois, Дон Инсулин, *Психея* - моего брата Richi Molot, и единственного выдуманного персонажа - Бубуля.

Также не премину отметить лучший на мой взгляд симулятор замка Stronghold 2, захватывающий дух и подтолкнувший меня на создание безбрежной армады воинов-всех-мастей - игры серии Total War.

Также замечатенльую группу "Мельница" и превосходную песню "Господин Горных Дорог", от которой у меня встают дыбом все волосики на теле, особенно на руках.

Благодарю томаса Ньюмана, за вечерние концерты, моего босса в Шанхае, который заставлял меня оставаться злым, и таблетки от депрессии "Юникс".

Кофе и шоколад - само собой.
Растворяюсь.

Мои поздравления, граф. Я восхищена Вашим творением. Единственный момент.. я не_чавкаю, когда ем )

Преклоняюсь перед Вашим талантом )

кофе и шоколад... отлично)
грандиозный труд...

> Йеннифер

уверен, что вы очаровательно чавкаете)

(фыркнула) Алекс! Вы невыносимо не меняетесь)

)) Харашо... Понравилось )